Прямо и наискосок - Виктор Брусницин

Все разрешилось недели через две. Надо отметить, спрос на изделие упал – кончился сезон. В цехе установились странные, оцепенелые отношения. Со Светланой Андрей практически не разговаривал: он ни о чем не спрашивал, она не оправдывалась.

После очередного дележа надумали попить. Поехали на Лесное кладбище, расположенное недалеко от города. Повез их туда один знакомый, он часто общался с ребятами, помогал с сырьем и вообще сложился душевным человеком. Кладбище оказалось милым: бильярд, настольный теннис, небольшой бассейн, феноменальная старушка, сторожиха, тетя Паня, из своих шестидесяти лет половину отдавшая зонам. Смачным матом и нелепой болтовней она быстро привела компанию в умиление. Исподволь все почувствовали себя уютно.

Чайка был в ударе. Он беспрерывно и удачно шутил: женщины – кроме Светланы, присутствовала жена Сергея – млели. Обыграл всех в бильярд, теннис. К полуночи устроили танцы. Светлана сидела рядом с Андреем. Он встал, притронулся к ней.

– Пойдем, потанцуем.

Светлана не шелохнулась. Андрей отошел и налил себе водки.

Минут через пять появился Чайка. Заиграла музыка. Он беспрекословным жестом, двумя пальцами поманил Светлану. Та немедля встала. Андрей ушел в дом.

Где-нибудь через час Андрей подошел к Чайке и сказал:

– Пойдем-ка в лес, поговорить надо.

Чайка усмехнулся и пошел первым. Шли зачем-то долго. Чайка впереди, Андрей за ним. Неожиданно обдало звенящим азартом. Заговорил Румянцев первый:

– У тебя было что со Светкой?

Чайка остановился, безжалостно и напористо бросил:

– Нет пока, но будет.

– Ну и паскуда же ты, – спокойно уведомил Андрей.

Чайка незамедлительно ударил его в лицо. Но попал неудачно. А у Румянцева удар получился. Чайка сильно шатнулся, хоть не упал, покрутив головой и оклемавшись, смотрел на Андрея без вызова. С интересом и без слов разглядывали друг друга, тронулись обратно.

Часа в три ночи поехали в город. Завезли Радика и Чайка распорядился:

– Едем к братану.

Сергей нехотя, за рулем сидеть выпало ему, подчинился. Когда прибыли на место, Светлана, она сидела впереди, вышла первой. И тут Андрей заартачился:

– Серега, я не пойду, отвези меня домой.

– Не дури, – безапелляционно приказал Чайка.

Но начали возражать и Сергей с женой. Пока препирались, не заметили, что Светлана ушла. Увидели ее, когда она уже порядочно удалилась. Сергей тронул машину, Чайка мерзко, грубо заорал. Андрей перегнулся через него, открыл дверцу и выкинул друга из автомобиля. Сергей испуганно притормозил:

– Ты что, убьется ведь!

– Ничего не сделается, – напористо, но ровно произнес Андрей и захлопнул дверцу.

Когда поравнялись со Светланой и Сергей притормозил, Андрей зло выдавил:

– Езжай, пускай остается.

Тот не послушался, посадил женщину.

Доехали молча. Когда вышли, Светлана степенно, очень по-женски сверху лупанула Андрея по лицу. Тот расчетливо, со смаком ударил ее в губы. Светлана охнула и согнулась, закрыв лицо руками.

Выскочила Татьяна, устроила визг. Андрей сел в машину рядом с Серегой и устало попросил:

– Отвези меня к сестре.

Здесь зашел в ванную и, усевшись на унитаз, спело, от души, роняя длинную слюну, заплакал.

На другой день приехал Сергей.

– Натворили делов, – сказал грубо, недовольно. Помолчав, объяснил: – Чайка цех вскрыл, все формы забрал.

– Поедем к нему, – сразу ощетинился Румянцев.

Вообще, он решил не возвращаться в цех, но теперь следовало как-то поступить. Впрочем, представлялось очевидным, что Чайка изготовки не отдаст.

В квартиру позвонил Андрей. Сергей прислонился к стенке возле двери.

– А-а, голубчики, – издевательски пропел Чайка, открыв дверь, и вышел за порог. – В гости пожаловали!

– Ты чего добиваешься! – не без отчаянности претендовал Андрей.

– Вот что, маленькие, – спокойно повествовал Чайка, в глазах горел бешеный огонек, – я вас больше не знаю. А ты, козел, – Чайка ткнул пальцем в грудь Андрея, – напрочь имя мое забудь.

Громко захлопнул за собой дверь.

– Ну и что теперь? – спросил Сергей, когда подъехали к дому.

– Не знаю, – безразлично уронил Андрей. – Я ухожу из цеха, поступай как хочешь.

Дома мать испуганно сообщила, что Светлана с малышом ушла к родителям. Приготовленные, несказанные слова зацарапались и обозначили в груди ледяную, черную яму.

***

Удивительное началось дня через три. Днем Андрей гулял по городу, ходил в кино, подолгу сидел на третьем этаже ресторана «Космос», беспрерывно вглядываясь в просторные панорамы пруда.

Подступала осень. Вымотанное за лето солнце устало роняло на город ровный теплый свет, наделяло игривым глянцем мраморные лужи. Рябая листва недокучливо шуршала, интонируя озабоченный гомон птиц. Снулые прохожие надоевшим за лето обликом и решительным безразличием к жизни подтверждали полное отсутствие в чем-либо смысла. Андрей до изнеможения слонялся по улицам без признака попытки что-либо предпринять.

А ночью… Много позже с трепетной сокровенностью вспоминая те дни, Румянцев мнил себя обладателем достойного, волнующего раритета. Даже в самых азартных фантазиях не мог он предположить, что можно удостоиться такого восхитительного, безумного ужаса.

Каждую полночь, подбив под себя одеяло и строго вытянувшись в постели, он заворожено вглядывался в загадочное мерцание прилипших к аспидному стеклу звезд и ждал. Неукоснительно, без всякого намека на усталость наступало. В кровь крадучись, расторопно, с уважением к объекту вползала шикарная, оголтелая боль. Она медленно и надежно наполняла распятое гипнотическим анабиозом тело, напитывала капилляры, кости, мозг и превращала организм в чудовищный, гигантский набат – долго, с рвением и дотошностью корежила его. Когда же кожа готовилась лопнуть, и тело должно было взорваться кипящей кровью, ужас вдруг опадал, превращая мир в пустоту, в ноль, в бесконечность.

Самое, может быть, странное было ожидание кошмара. В эти мгновения Андрей переживал неведомую смесь страха и восторга, симбиоз ощущения шаткого стояния на кромке бездонной, кромешной пропасти и непреодолимого влечения сделать шаг.

Эта напасть терзала Андрея восемь ночей. На девятую гость не пришел, и это было тем более удивительно, что признаков усталости кошмары не являли. Однако продолжительное еще время он находился под впечатлением чудес. Здесь отыскался и неприятный момент – должно было признать, что и ничтожного участия собственная воля в мероприятиях не приняла.

Через месяц Светлана вернулась. Сама. Прошла однажды в комнату, где за книгой сидел Андрей, и без видимых эмоций поинтересовалась:

– Существовать вместе будем?

Заговорил горячо, долго, укоряя. Но в сердце билась знойная, шальная радость. И под ночь, зайдя в ванную и запихав в губы сигарету, впервые с опаской попробовал на слух: «Да, парень, а ведь ты влип».

Тем временем к обязанностям приступил сентябрь. Все явственней дышал ветерок влажной прохладой, раздевались деревья, роняя пеструю листву, которая успокаивающе шуршала под ногами, нашептывала осеннюю слякоть. Безудержно гомонили птицы, обсуждая перемену сезона, вливалась в грудь безмятежная, вялая тоска.

Светлана устроилась на работу секретарем, в институт. Начали роптать на рваную деятельность Андрея родители. Жизнь понуждала как-то поступить. И здесь шевельнулся вариант.

В гости постучался Петя Петров, друг тесный с первого класса, душа непритязательная и отзывчивая. Он ведал о всех движениях Румянцева и сочувствовал безоговорочно: Чайку Петя не принимал, ибо бит был тем не единожды. После первой рюмки непрекословно постановил:

– Мне, Андрюха, деньги нужны.

– И только? Я требую большего. – Андрей усмехнулся, барабаня пальцем о стол.

– Автостоянку затеял.

Суть состояла в следующем. Окрыленный доступом зачаточный предприниматель Петя заразился идеей. Не долго смущаясь новизной, гражданин походил по исполкомам и таки одолел одного власть предержащего деятеля на земельный отвод. Затея застряла из-за денег. Теперь он рисовал другу лютые перспективы и тот соблазнился. Опять в деле обозначились три человека и Андрей, потрепанный практикой, сразу обозначил условия.

Место, в районе остановки Южная, выглядело надежно: рядом резво возводился жилой массив Ботанический. Нашли сетку для ограды, трубы, прочую необходимость. Задешево купили сторожку, бракованный бамовский домик. Почистили, поправили, подкрасили – выглядело вполне респектабельно. На первое время покрыли территорию щебнем. Появились клиенты.

Особого дохода штука пока не давала, но стало весело. Объявилась масса друзей, приятелей и просто хороших людей. На стоянке практически в любое время суток было шумно и людно. Андрей принялся попивать… К весне третий учредитель ушел – подвернулось стоящее дело. Появился и доход, без избытков, но достаточно уважительный. Пошла лихая жизнь.